Столичный скульптор приезжал в Калининград, чтобы показать Патриарху проект памятника князю Владимиру, который появится на площади Победы. Художник побывал в студии радио «Комсомольская правда» и ответил на наши вопросы
Памятник не святому, а живому человеку
– Владимир Александрович, расскажите о вашем памятнике.
– Я и мой сын Данила, архитекторы Владимир и Олег Сягины, тоже – отец и сын, – именно такой командой мы работаем. Мы участвовали в конкурсе в на памятник князю Владимиру в Москве. Победили тогда не мы, а Салават Щербаков, мой коллега и товарищ. Но наш проект был отмечен Патриархом Кириллом и рядом профессиональных критиков. Поэтому мне поступило рабочее предложение подготовить проект памятника в вашем городе. В итоге мы создали вариант уже адаптированный к Калининграду. Делаем памятник не канонизированному святому, а реальному живому человеку. В нем – мудрость, сила, мощная активность. Владимир был ведь лидером, князем: и государственник, и человек, который языческую страну повернул на иной путь развития.
– Какой высоты будет памятник?
– Высота самой фигуры 4,5 метра. Еще 3 метра – крест наверху. Около 6 метров – постамент. Само скульптурное изображение из бронзы весит около двух тонн.
– Кто должен решать, кому и где установить памятник: власти или общественность?
– Любой памятник всегда проходит большие тернии: общественные и художественные советы. Сегодня мы только в самом начале пути, общественность свое слово еще скажет. Конечно, кто-то будет активно против. Так всегда бывает. Будут говорить: «Зачем нам памятник, лучше бы починили тротуары или крышу в доме, где живут ветераны». Эти реплики всегда бывают. Но обратимся к мировой культуре! Посетите музеи в Париже, в Риме. И в эпоху Возрождения, и в эпоху Древней Греции были экономические проблемы, были бедные, которым надо бы помогать. Но сколько произведений искусства создало в это время человечество! Думаю и мы тут не исключение. Идея установить в Калининграде памятник князю Владимиру очень актуальна. Калининград – западные границы нашей страны.
– Исторически Владимир к этой земле никакого отношения не имеет.
– Конечно. Так же как и в период Киевской Руси города Москвы не было. И здесь мы не новаторы. Но Москва – столица России. Калининград – часть России. Тут с точки зрения логики и здравого смысла все нормально.
«Хорошего много не бывает»
– Памятник еще не отлит, не готов?
– Нет.
– А успеете в этом году? Ведь в этом году отмечают 1000-летие смерти князя Владимира.
– Да, 1000-летие в этом году. Но и московский памятник откроют в следующем году. Так что у нас нет гонки, нет задачи открыть памятник до Нового года. Есть реальная возможность создать работу к лету 2016 года.
– Памятник оплачивает некий таинственный меценат. А цена вопроса какая?
– Мы создаем вещь, которая нас с вами переживет. Она будет жить веками, тысячелетиями. Сама скульптура с постаментом стоит около 16 миллионов рублей. Еще 6-7 миллионов на благоустройство. Это реальная цена. Например, памятник Столыпину в Москве по официальным данным стоит выше 45 миллионов рублей. При этом технологии и там и здесь одинаковые.
Кстати, везти памятник Владимиру из Москвы в Калининград будем паромом.
– Наш народ любит ставить памятники и потом на их фоне фотографироваться. Не слишком ли много у нас памятников? Можно ли в этом деле переборщить?
– Если мы приедем в Париж, а там три памятника моих установлено, то увидим, что город насыщен произведениями искусства. Но они все равно открывают новые и новые. Хорошего много не бывает.
– Ключевое слово «хорошее». Ну а если ставят ужасные памятники? Взять хотя бы недавно открывшийся в Волгограде памятник Жеглову и Шарапову. Плеваться хочется!
– Это прокол городских властей. Существуют очень мощные фильтры. Сложнее всего поставить работу в Москве. У меня в Москве стоит 12 композиций. Бывают заказные вещи, как памятник Александру Твардовскому на Страстном бульваре. Его поставить было непросто. Министр культуры мне сказал: «Пока не договоришься с дочерьми Твардовского, к художественному совету не подходи». То есть принимать решение должны близкие люди. Всегда конкретного человека, тем более такую фигуру, делать непросто.
– Вы много ездите. Встречали неудачные памятники?
– Как-то путешествовал по Мексике и там очень много непрофессиональных памятников. Вещи странного содержания. Это памятники национальным героям, революционерам. Но сделаны грубо, самодеятельными мастерами, еще и раскрашены.
Иногда и в России такое встречаешь. Ослабла система контроля. В советское время было очень жестко. Молодой художник практически не имел шанса поставить свою работу. Сейчас даже выпускник института может установить памятник. Главное – найти финансирование, спонсора. Дальше все зависит от квалификации мастера и от разумения организаторов.
В Москве стоит памятник Федору Шаляпину у его дома-музея. Не очень удачная работа, сделана впопыхах, с долей небрежности. Впечатление, что Шаляпин у своего дома разлегся, как пьяный мужик на лужайке. Это непопадание в образ, хотя в основе реальный рисунок Ильи Репина. Но то, что нарисовано и то, что получилось у скульптора – разные вещи.
Очень важно еще иметь уважение к пространству. Лев Толстой говорил: «Главное, чтобы было не хуже пустого места». В Америке некоторые состоятельные люди выкупают куски земли рядом со своим домом только для того, чтобы там никто и ничего не смог поставить. Так сохраняется ландшафт.
У Чехова вырвали пенсне и отобрали трость
– Расскажите о своей мастерской.
– Мастерская в центре Москвы, в 15 минутах ходьбы от Кремля. Это бывшая конюшня. Старинное здание, которому больше 100 лет. Высота потолков там 5,5 метров. Есть несколько маленьких кабинетов и, как я называю, трапезная в подвале. Там принимаю гостей. Везде стоят мои работы, висят фотографии памятников.
Именно в мастерской я создаю, ловлю идею, делаю эскиз и рабочую модель до метра высотой. Увеличение уже идет в другом месте, на производстве, где трудятся до 40 мастеров.
– Бывало, что вашим памятникам вредили вандалы?
– Это всегда потеря, боль. Это как нападение на детей – всегда трагично. В прошлом году у памятника Чехову в городе Истра злоумышленники вырвали пенсне и отобрали трость, побили постамент, повредили фонари вокруг. Я написал ряд писем, в том числе руководителю Союза театральных деятелей Александру Калягину, Олегу Табакову, губернатору Московской области. Ответ пришел от администрации области. Пообещали помочь. Сейчас я изготавливаю пенсне и трость. Надо восстановить памятник!
И на памятник Русскому экспедиционному корпусу, который стоит в центре Парижа и напоминает, что русские воевали во Франции в Первую мировую войну, один раз напали. Интересно, что когда его открывали, и приезжал Путин, об этом две-три маленькие французские газетки поместили маленькие статьи. На следующий день памятник разукрасили краской и написали что-то в защиту «Pussy Riot». Нет худа без добра – все каналы и газеты рассказали про мой памятник.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Владимир Александрович Суровцев, скульптор, Народный художник РФ.
Его работы находятся в 22 странах мира. В Калининградской области сразу несколько его произведений. Это памятник Барклаю-де-Толли в Черняховске, памятник «Штыковая атака», посвященный гумбинненскому прорыву в Первой Мировой войне в Гусеве, есть памятные доски и барельефы. Скоро в Черняховске на здании школы появится барельеф Черняховского, аналогичный тому, что демонтировали в польском городке Пененжно.
kaliningrad.kp.ru
